19 Mar 2024 Tue 10:18 - Москва Торонто - 19 Mar 2024 Tue 03:18   

Скачать книгу в Word(doc)

Скачано 2882 раза



Скачать книгу в формате e-Book(fb2)


Владимир Суравикин

Кто я такой и зачем пишу

Рассказы

Раскрытие читающим приватных данных о пишущем - всегда палка о двух концах. Пока все довольны – это благое удовлетворение естественной любознательности. Но если что-то оказывается не по нраву – упомянутая палка мгновенно превращается в суковатую дубину. И если к этому добавить что на стороне читающих всегда численный перевес, у меня уже заранее начинают ныть бока... Но я всё-таки рискну.

Последней каплей толкнувшей меня на эти заметки оказался один тип из заводских операторов в моей последней командировке в Индию. Сижу я себе в заводском зале управления и никого не трогаю, вдруг - на тебе, летит голубчик. Типичный индус, чёрный как смоль, моих примерно лет, подлетает быстрым шагом и разражается длинной тирадой на урду, будто мы с ним только что долгий разговор прервали. Я порылся в памяти и, убедившись что никогда раньше его не видел, вежливо так осведомляюсь: как насчёт английского или в крайнем случае русского? – «Как, - переходя на английский, удивился нахал, - разве вы не индус? А так на индуса похожи!» Анекдот про еврея, долго пристававшего к китайцу – не еврей ли он и в конце концов добившегося положительного ответа, тут же всплыл у меня в памяти. Но если у китайца, возможно, были надежды на какую-нибудь пользу от временного присоединения к еврейству, у меня никаких ожиданий чего-либо путного от единения с индусами быть не могло, так что я не сдался и настоял, что я русский инженер из американской компании. Напористый оператор улетел, а я призадумался. Вспомнилась командировка в Мексику пятилетней давности, где инженерная команда пускавшая завод состояла частично из европейцев, частично из мексиканцев. Не забуду удивлённую мордашку секретарши Рози: - «Влад (это я) – из России? Надо же! Пока он не заговорил, мы все были совершенно уверены, что он – латин! (т. е. латиноамериканец)» Вот так. Не правда ли, многовато для одного человека? Но и это – не всё.


Получать такое от чужестранцев ещё хоть как-то понятно. Но как вам случай со своими, почти родными? - В одной из дальневосточных столиц случилось мне остановиться в отеле, по странному случаю облюбованному арабами. Такое иногда бывает: один поедет, что-то там ему понравится, поделится с приятелями, и – пошло-поехало. Ну арабы и арабы, чёрт бы с ними, пару дней в сносном отеле можно кого угодно потерпеть, не к тебе же в номер их селят. Главный, однако, юмор в том, что следствием арабского нашествия в этом заведении по вечерам наблюдается слёт наших, точнее – бывших советских - девушек из Узбекистана, Таджикистана и прочих восточных республик. Некоторая культурная близость, видимо, помогает им в нелёгком деле зарабатывания древнейшим трудом у этих, прямо скажем, не самых уважающих женский пол клиентов.

Всё это, однако, я узнал позже, а в тот вечер просто шёл по фойе и вдруг услышал русскую речь в группке сидевших на диване молодых женщин. В тех краях наши – действительная редкость, поэтому я нарушил своё обычное правило не заговаривать с незнакомыми соотечественниками и подошёл. Выразив приятное удивление русской речью в необычном месте, я полюбопытствовал – кто откуда, какими ветрами, как ситуация дома и т. п. – стандартный набор нейтральных вопросов и тем, подобающих для случайных встречных. Девушкам было скучно и мы с удовольствием побеседовали минут десять, а когда я раскланялся и уходил, одна из них резюмировала подружкам: - «Смотрите, девчёнки – араб, а как по-русски говорит!»

Так кто же я такой? Вопрос этот с детства ставил меня в тупик. Как вы знаете, в России вопрос о национальности распадается на два – главный и вспомогательный. Главный это – еврей или не еврей, а вспомогательный (и часто не существенный) – если не еврей, то кто?


Мои проблемы начинались с самых корней. Семейная сага не оставляла сомнений, что наш самый дальний предок по отцовской линии, о котором было хоть что-то известно, был кантонистом. Для большинства «настоящих» русских («патриотов») этим все вопросы были отвечены – ну конечно же я еврей. Но вот для евреев (да и меня самого) это было не так очевидно. Предок был денщиком у полковника, и чтобы жениться на его русской горничной, крестился. Было это ещё при крепостном праве. Забегая вперёд скажу, что этим он спас жизнь своему внуку, моему деду. Когда немцы заняли Ростов и расклеяли объявления – евреям явиться на сборный пункт, он естественно не пошёл. Соседи, давно его подозревавшие, тут же донесли, и явился русскоговорящий офицер с автоматчиками. Дед предъявил советский паспорт, где значилось - русский, но офицер только презрительно фыркнул. Только когда дед достал церковные метрики, офицер извинился и ушёл.

Потомки кантониста изо всех сил старались пробиться: учились, женились преимущественно на обедневших дворянках (естественно, русских. Евреев-дворян, как известно, почти не было). Делали они это так старательно, что мой отец до войны долго не мог поступить в институт как «представитель не трудящихся классов». Я гляжу на их старые фотографии с завистью: русоволосые, сероглазые, удлинённые лица интеллигентской, абстрактно-европейской наружности. Интересно, к какой национальности они себя относили?

В институте батюшка мой соблазнился сокурсницей на тринадцать лет его младше, так и определилась моя наследственность. В гены ворвался ещё один поток – на этот раз самой кондовой, самой что ни на есть сермяжной русской крови. Как-то я листал книгу по этнографии, и, повернув страницу, ошалел от изумления: на меня смотрел мой дедушка по матери. То есть, конечно, может, и не он сам, но некто похожий на него как близнец. Под иллюстрацией стояло: «Волжский тип». Вот так. Прошу принять это к сведению, господа антисемиты. Впрочем… Если бы этим можно было ограничиться, я бы не взялся за эти заметки.


Бабушка моя была гречанка из понтийских (черноморских) греков, и чтобы убедиться в этом, не нужны были никакие документы – достаточно было посмотреть на их семейные фотографии: более характерных, классических лиц православных икон – не сыскать. (Много лет спустя, уже недавно, я разглядывал сувениры в одном из магазинов под Афинами, и вдруг остекленел от фантасмагорической картины – дверь открылась, и в магазин шумно вломилась толпа двойников моей бабушки: такие же чернявые, короткие, длиннолицые с тонкими носами с горбинкой, вдобавок – в том же возрасте, в котором она мне помнилась лучше всего. Тур-группа с одного из тамошних островов...)

Тут на перечислении корней можно было бы поставить точку, если бы не ещё одно обстоятельство. Как-то мельком, в детстве, услышал я что-то о калмыцкой примеси в нашем роду. Я и забыл об этом, пока однажды в молодости не попробовал завести себе бороду. Когда нечто несолидное кое-как проросло и друзья стали уверять меня что я похож на Хо-Ши-Мина, я подумал что, может, в семейных историях есть доля истины.

Люди нетерпеливые и склонные к скоропалительным выводам могут тут меня оборвать и сказать: - ну что ты голову морочишь какими-ти примесями, их ведь мало. Не торопитесь, друзья мои. Если делаешь рагу из рябчика пополам на пополам (один конь – один рябчик), ещё неизвестно, что получится.


В некие давние уже времена, когда моя внешность ещё не была искажена ни возрастом, ни обжорством, топтался я, студент, на знаменитом в советские времена Банном переулке – месте, где подыскивалось и менялось жильё в матушке Москве. Изгнанный из общаги за драку, я пытался снять комнату, но всё перехватывалось состоятельными военными, способными платить немыслимые суммы – по сорок – пятьдесят рублей в месяц. Я уже совсем промёрз, как вдруг из толпы выбирается и направляется прямо ко мне маленькая высохшая старушонка, в том возрасте, когда не то что возраст, а уже и пол угадать сложно. Отведя меня в сторонку, старушка заговорила с характерным грассированием. – «Молодой человек, вы комнату ищите? У меня есть хорошая комната на Кузнецком мосту. Я не буду брать дорого. Хотите – поедем, посмотрите». Я ошалел от свалившейся удачи и под ручку поволок бабулю к трамваю. Зайдя в пустой вагон и убедившись что рядом никого нет, она тем не менее заговорщицки нагнувшись ко мне, спрсила: - «Скажите, вы – еврей?» И приняв моё обычное в этих ситуациях замешательство за подтверждение, удовлетворённо заключила: - «Я так и поняла. Гляжу на эту толпу, и - только одно такое хорошее лицо…» Вот так. Прошу принять это к сведению, господа евреи.

Не мудрено что с годами национальный вопрос стал предметом иронии в нашем роду. Например, когда наш ребёнок впервые задал вопрос о национальностях, ему было объяснено что обычай нашего рода таков, что мужчины в нём всегда евреи, а женщины – русские. О том, что он был ещё маловат для таких шуток мы поняли через несколько недель, когда он вернулся из школы чем-то очень озабоченный. На мой вопрос – в чём проблемы – он насупился и поделился: - «У нас сегодня о национальностях расспрашивали…» Насупившись ещё больше, он признался: - «Знаешь, папа, это, может, нехорошо, но я постеснялся сказать что я – еврей…» Для полноты впечатления надо было видеть в тот момент эту круглую и курносую, белявую и конопатую, совершенно рязанскую мордень.

Возвращаясь к теме этих заметок, вынужден заключить: все попытки определить мою национальность по кровно-родственным связям и физиономическим изысканиям обернулись фиаско. И, думаю, вы понимаете что всерьёз к этим изысканиям я, как и любой нормальный человек, не относился. Но что меня озадачивало уже без всяких шуток, так это факт, что даже при применении вполне цивилизованных критериев картина с моей национальностью не становилась ясней.


Жил на свете умник, у которого, если отбросить чушь о воцарении пролетариата через Мировую революцию, можно найти немало стоящего. Как вы поняли, я о незабвенном Карле Марксе говорю. Его определение непобиваемо, как патент Зингера на швейную машинку: национальность опеделяется по воспринятой культуре. В памяти сразу встают подмосковные перелески моей юности, звуки Чайковского, строки Куприна… А до них - память детства, воспоминания родни о прошедшей на их глазах Сталинградской эпопее. После первой стопки мужчины затевают привычний спор – как же пропал наш домишко на берегу Волги – наши «катюшами» сожгли или немцы гаубицами разбили? После второй – дядюшкино привычное: «Как мы землю в окопах ели», ну а после третьей - традиционное: «Как жиды Россию продали».

Значит, я – русский? По Марксу – да. Но почему же эта мысль не всегда вызывала у меня осознанную гордость? Отчего столь многие – и не только политические - аспекты жизни в моей стране вызывали во мне смешанные чувства? Почему мне было всегда не легко общаться с так называемыми простыми русскими людьми? Надо сказать, они это чувствовали и платили мне тем же. Не вспомнить ни одну работу, с которой меня не пытались бы выжить – то моё начальство, то мои подчинённые. Происходило это с такой последовательностью, что после сорока я с грустью задумался – а всё ли в порядке у меня с головой, не пора ли сходить к психиатру? Ведь не может же быть, чтобы вот так, годами, все вокруг тебя постоянно не в ногу… Так что, как видите, не всё ясно и с Марксовым критерием. Вернее - ясно, если культура действительно воспринята. А какова национальность того, кто всю жизнь сторонился некоторых аспектов окружающей культуры?


Здесь у некоторых нетерпеливых может опять появиться искус воскликнуть – «Ладно голову морочить, конечно ты – русский! Пусть против твоего сознания, но ты не мог не воспринять окружающую тебя культуру: другой ведь не было.» Но если это так, что нам тогда делать, например, с тысячами евреев? Ведь они тоже русские при таком подходе. Однако уверен – если сказать им это всерьёз (не походя, как иногда это ляпают далёкие ото всего американцы), - далеко не всем им это понравится. Да и наши так называемые «патриоты», исступлённо выявляющие «инородцев», такой подход врядли поддержат. Так что опять – одни вопросы.

Когда я сказал, что некоторые вещи в нашей стране и народе меня смущали, я совсем не имел в виду что всю жизнь был мизантропом. С ранней юности меня влекли англоязычные страны – Англия, Америка... Кто объяснит - почему? Ведь я равным образом нигде не был, а в Союзе с равной лёгкостью (или если угодно, трудностью) можно было увлекаться Францией, Италией, или Востоком… Меня упорно влекло к англоязычным. И вот надо же - чудо свершилось: я в Америке. Невероятная, единственная, но такая огромная везуха в моей жизни. Я – среди своих любимых, англоязычных. Как прекрасна эта вежливость: такт – не прерогатива интеллигенции, а свойство всей нации. Даже отказывают так, что уходишь почти счастливым. Никаких нервотрёпок, никаких конфликтов. Вся атмосфера местной жизни – будто сделана под меня. Вы помните мои печальные мысли о психопатологии, возникшие у меня после бесконечных конфликтов к концу моей советской жизни? Так вот как только я вышел из подчинения людей с советской ментальностью, конфликтов – как не бывало. Каждые две недели у меня здесь новое начальство (ведь заказчик – это начальник, вы же понимаете), и – никаких проблем.

Ну вот, уже вижу по вашим физиономиям – ждёте, когда я заявлю, что нашёл свою нацию, и это – американцы. Много бы я дал, чтобы это стало правдой. Ничто не польстило мне так, как фраза моего бывшего механика моей свиноводческой котельной: обняв меня в мой приезд после девяти лет эмиграции, он сказал: - « Ну, ты совсем обамериканился. Всё встало на свои места: ты – там, где ты должен был быть всегда.» Но и приятная неправда остаётся неправдой. Как не был я своим, «настоящим», на российских сабантуях – даже опрокидывая в себя стакан первача, как не чувствовал себя среди своих на большой и весёлой еврейской свадьбе – даже несясь вместе со всеми в хороводе «семь – сорок», так и здесь – не прирастает почему-то моя душа к местной жизни так, чтобы почувствовать её своей. Вопрос о моей национальности так и остаётся открытым. Как ни печально, с каждым годом он всё больше теряет свою актуальность. Увы, приблежается то время, когда не то что национальность, а и возраст, и даже пол перестанут много значить… Вот недавно иду в самолёт, и на проверочном пункте старичина – волонтир, мельком взглянув на меня и мой билет, меланхолично прошамкал: - «Проходите, мадам…»


Здесь мне пожалуй стоит приостановиться. Подробно отчитавшись перед вами, уважаемые, по столь важному для многих в России аспекту личных данных (как известно самой влияющей на людские судьбы в советском паспорте была графа пятая, после неё по важности шла прописка), я предлагаю вам сделать окончательные выводы самостоятельно. Мне же ещё надо объясниться – зачем я пишу.

Я попал в Америку из горбачёвского «перестроечного» Союза, из казавшихся грандиозными перемен и больших ожиданий. Вскоре после этого случился «августовский путч», и я хорошо помню как с нетерпеливо вышагивал по пустой комнате моего дешёвого «апартмента», беспрерывно смотря СNN и пытаясь понять чья берёт.

Будущее России казалось мне тогда великолепным. Любой интересующийся знает что огромной затратной статьёй в развитых странах является плата работающим, так что Россия, привыкшая к мизерным зарплатам и спартанским условиям жизни, с её образованным населением должна была быстро превратиться в Мекку для мирового бизнеса и рай для самих россиян. Казалось - немного времени, немного знаний свободного рынка - и всё у нас пойдёт как по маслу.

В личном плане для меня это было время моего собственного открытия Америки. Моё везение не ограничилось получением трёхлетней рабочей визы: я получил работу, включавшую постоянные командировки во все концы США, в большие центры и крошечные городишки.

Попадая на разные фирмы, работая бок о бок с разными людьми, я скоро понял, что нельзя было и мечтать о лучших условиях для узнавания этой страны. Не мудрено, что в моей голове вскоре закрутились идеи облагодетельствовать моих соотечественников книгой, а то и документальным фильмом об Америке. Я даже набросал сценарий - что снимать, и начал писать дикторский текст...


С тех пор прошло почти двадцать лет.

Благодаря нанявшей меня фирме я несколько подзадержался в Америке... Увы, никакой книги тогда я не написал и телефильм, даже любительский, не снял. Немного пописывая и снимая в своих поездках, я делал это не для тех давних задумок , а для своих немногочисленных приятелей. Оглядываясь назад и раздумывая – почему эти замыслы тихо ушли в песок, при всей самокритичности должен сказать, что отнюдь не только лень, быт и занятость работой были тому причиной.

Любому пишущему в около-публицистических жанрах хочется, чтобы его тексты вызвали у читающих хоть какой-то положительный отклик. Наблюдая за событиями в последовавшие за моим уездом месяцы и годы, я скоро понял, что всё что я смогу написать или снять об Америке (а это, как у любого русского, получилось бы только в контексте вольного или невольного сопоставления с Россией), отнюдь не будет положительно воспринято большинством российской публики.


Увы, наше большинство по-прежнему не настроено знать всю правду об окружающем мире и своём реальном месте в нём. «Кормится от американцев», «русофоб» - вот что часто достаётся тому, кто пытается говорить правду об Америке и России, «предатель», - если вдобавок он делает это из-за границы. Реставрация советской символики и ползучее возвращение советских порядков, убийства незапятнанных «бизнесом» достойных политиков и вспышки антиамериканской демагогии (вроде проиракской 2003-го года), злорадство по поводу американских неудач (включая особенно позорное – злорадство по поводу трагедии 11 сентября, приравнявшее многих из российской публики к полным животной ненависти арабским толпам), - такая политика плюс всё та же унылая распродажа сырья вместо реальной модернизации – тугой холодный душ на голову любого надеявшегося на быстрый прогресс России.

Представьте что вы болеете за свою спортивную команду. Вы болеете и переживаете, а она - или играет «на тройку», или проигрывает, и всё норовит винить всех и вся, только не себя. И поля для игры плохие, и соперники нечестные, и что-то там в спортивной форме мешает... Ну разве не надоест это в конце концов? Так случилось и со мной. Я чертыхнулся, махнул рукой и попытался выбросить мысли о России из головы, тем более что новая жизнь, что называется, скучать не давала.

На какое-то время это удалось, но вот после многих лет в США я поехал в Россию и... нет, уважаемые, не ждите здесь ни всплесков ностальгии (она действительно мучила меня, но только первые три года), ни переворота в мозгах – его не было поскольку современные «медиа» и вне России позволяют быть сносно о ней осведомлённым. Неожиданным оказалось то, что эти поездки вновь вернули меня к мысли написать о моих американских наблюдениях. Главная причина - я лично убедился, какое дикое количество неправды о Западе вообще и об Америке в частности говорится и пишется в России, и до какой степени это оглупляет и дезориентирует людей.


Видя эти потоки лжи и искажений, любой осведомлённый и непредвзятый человек просто обязан высказаться, обязан перед теми, кто хочет знать правду - тем более необходимую сейчас, когда Россия всё ещё ищет для себя новый образ и новые пути.

Это тем более важно, что найти достоверную информацию об Америке и Западе живущим в России, как это ни покажется странным, по-прежнему нелегко. Мои поиски в книжных магазинах и в русском интернете показали, что при всём кажущемся изобилии русскоязычная «американистика» по своей сути не очень изменилась с советских времён. По-прежнему могучи потоки злобно-невежественной писанины бывших советских «учёных» и их «патриотических» единомышленников. К ним добавились труды тех бывших диссидентов, про которых ещё Киссинджер сказал, что они – «правее царей». В этих мутных потоках образ США почти не изменился со времён советских учебников «Политэкономии» и «Научного Коммунизма» 50-х – 70-х годов. Америка всё также – средоточие всего плохого и ей всё так же предрекается скорая гибель от «империализма». Ново только перехваченное у Рейгана (как у неумных детей – «Ты дурак! – Нет, ты дурак!») клеймо: «Империя Зла».

Невольно ждёшь большей объективности в написанном молодыми «экспертами». Некоторые из них (иногда - со сносным английским) даже побывали в США и считаются на этих основаниях солидными авторитетами. Но и здесь вас ждёт разочарование. Давление квасного «патриотизма» и соблазн повальной критики (непонятно только, с каких высот – ведь «высоты» по-прежнему «зияющие») оставляют в этих опусах очень мало для ищущих правду. Даже переведённые книги (в том числе американские) в большинстве подобраны так, чтобы быть лишь источниками обличительных ссылок для наших зашоренных «американистов».


Не будем пока искать причины живучести этих настроений. Тут и вековая ксенофобия, и инерция советской ментальности, естественная в условиях, когда начальство – особенно на местах – почти не изменилось. Наконец, это - продукт банальной зависти (стыдное это чувство, разумеется, всегда прячется за благовидными предлогами разных претензий к Америке. В этом Россия не оригинальна – за долгие командировки в разные страны я убедился, что пресловутый антиамериканизм и антизападничество – сплошь зависть и невежество в разных обличиях).

Такие настроения, почти постоянно присутствующие в российских медиа и политике - это мешки, одетые на голову российской публики её нынешним, в основном всё тем же советским начальством, сменившим герб и портрет за спиной, но не изменившим сути. Одним из проявлений этой неизменности и есть всё та же неприязнь к Америке – начатая много десятилетий назад, когда советская верхушка безошибочно почувствовала, что именно эта страна будет главным препятствием их потугам на мировое господство.

Мне захотелось написать несколько очерков для тех, кому интересно - какова на самом деле Америка, если наблюдать её как без чёрных шор, так и без розовых очков. Так случилось, что двадцать лет мне довелось проработать инженером в Союзе, и вот уже два десятка лет как я – инженер в США. Такое «постоянство уровня» не позволяет похвастаться встречами со знаменитостями, однако удобно для наблюдений за реальной жизнью.

Очерки – не инструмент точных наук, и в моих заметках нет таблиц и графиков. Однако я убеждён, что честные рассказы могут дать для правильного понимания не меньше, чем цифры и выборки.


Я хорошо представляю себе опасности «очеркового подхода» и его удобства для недобросовестных писак, поэтому постараюсь избегать приёма, который Владимир Ильич Ленин со справедливым презрением назвал «игрой в примерчики». Это когда берутся отдельные факты – часто редкие и нехарактерные, и подсовываются в качестве типичного явления. Надо ли говорить, что такими «примерчиками» можно «доказать» любой бред.

(Читал как-то на интернете статью очередного российского «эксперта». Его визит совпал по времени с неприятными событиями вокруг города Вашингтона: два негра, немолодой мусульманин и прихвостень – малолетка, стреляли из снайперской винтовки по случайным людям, убив более десятка прежде чем их поймали. В хорошо написанной статье эксперт объясняет, что такие убийства неповинных людей и есть здешняя норма жизни, самая суть американской ментальности, и что другие народы просто обязаны очистить красивую на вид Америку от самих американцев с помощью нейтронных бомб. Клянусь – суть статьи изложил точно. Оставляю психопатологам комментировать такие писания, беда, однако, что этот «автор» по своему настрою для России не уникален.)

Если с детства ограничивать человека в общении - растить в тюрьме или на таёжной заимке – всегда будет высок шанс вырастить «вывихнутую» личность. Одно из последствий изоляции – отсутствие правильного представления о себе и окружающих, всегда чреватое конфликтностью. Я уверен, что если какой-нибудь честный историк составит перечень худших зол, творившихся правителями России во все её времена, то на втором месте после прямых убийств собственных граждан встанет тупое упорство в ограждении своего народа от широкого общения с другими. Ожесточённые эти усилия московских правителей идут почти непрерывной чередой сквозь всю нашу историю. Огромные расстояния и нехватка средств, плюс – давайте честно признаемся – молчаливое согласие наших людей веками помогали этим действам, и в итоге мы, россияне, в своей массе – этакие выращенные на таёжной заимке, и посему не слишком воспитанные и не вполне адекватные дети, - даже те из нас, кому повезло родится и жить на Арбате.

Мои очерки о далёких краях – попытка устранения этой изоляции, попытка выпрямления кривых зеркал, через которые мы всё ещё глядим на мир и на самих себя.


Страницы


[ 1 ]

                     целиком                     

Библиотека интересного

Виктор Суворов Варлам Шаламов Евгения Гинзбург Василий Аксенов Юрий Орлов Лев Разгон Владимир Буковский Михаил Шрейдер Олег Алкаев Анна Политковская Иван Солоневич Георгий Владимов Леонид Владимиров Леонид Кербер Марк Солонин Владимир Суравикин    Кто я такой и зачем пишу     Американская пьянка     Американское начальство     Реквием по англосаксам     Зияющие высоты великих цивилизаций     В индии секс есть!     Как я занимался сельским хозяйством     Как меня вербовали в мусульманство     Россия и Мексика: родство цивилизаций?     В поисках жидомасонов     Битва с Италией     Есть ли у Грузии шанс?     Как я разлюбил американскую дикую природу     Уроки дела Брейвика     Как они водят (Заметки для россиян)     Че Гевара     Заметки о Евтушенко     Об упущенных учениях и "опущенных" учёных     "Странности" американских выборов     Мировые Свершения Великой Октябрьской Социалистической Революции Александр Никонов Алекс Гольдфарб Ли Куан Ю Айн Рэнд Леонид Самутин Юрий Фельштинский Эшли Вэнс

Библиотека эзотерики