19 Mar 2024 Tue 06:40 - Москва Торонто - 18 Mar 2024 Mon 23:40   

Для человека с такой биографией и таким характером гораздо естественнее было бы свести счеты с жизнью — если бы такое намерение на самом деле возникло — в воздухе, в кабине боевого самолета, прихватив с собой нескольких врагов. Самолет-истребитель в личном распоряжении командующего ВВС был. Все становится на свои места, если только предположить, что причиной самоубийства был вовсе не шок от неудачного (о чем в полдень первого дня войны никто еще и не знал!) начала боевых действий. Вероятнее всего, 22 июня 1941 г. за командующим авиации фронта приехали. Приехали люди с горячими сердцами, «друзья народа». Вот в таком случае единственным способом уклониться от «следствия» и неправого суда оставалась одна только пуля в висок.

Эта версия не покажется такой экстравагантной, если внимательно прочитать два отрывка из воспоминаний Г. Захарова (в ту пору— командира 43-й ИАД Западного фронта):

«... Уже давно рассвело, когда раздался звонок из штаба авиации округа. Это было, по памяти, между пятью и шестью часами утра. Звоним командующий ВВС округа:

Нас бомбят. С Черных и Ганичевым (командиры 9-й САД и 11-й САД) связи нет.

Копей, говорил ровным голосом, и мне казалось, что говорит он слишком неторопливо. Я молчал.

— Прикрой двумя полками Минск. Одним — Барановичи. Еще одним — Пуховичи.

Это был приказ. Я ответил как полагается, когда приказ понят и принят. Вопросов не задавал. Копец помолчал, хотя, мне казалось, он должен сказать еще что-то. Но он произнес только одно слово:

Действуй.

...Я немедленно отправился в штаб ВВС округа. В коридоре встретил начальника штаба полковника С.А. Худякова... Я доложил обо всем, что было сделано за день с того момента, когда по телефону получил приказ командующего. В свою очередь, спросил об общей обстановке.

Обстановка была неясная. Штаб авиации не имел связи с дивизиями (подчеркнуто автором), расположенными у границ. Несмотря на далеко не полную информацию, можно было предполагать, что еще существуют и дерутся у границы полки, но связи с ними не было, и, главное, невозможно было собрать все в кулак и наладить управление... Вечером 22 июня мы с Худяковым предполагали, что немцев удастся задержать. Что, во всяком случае, дальше минского укрепрайона они не пройдут...

...Поговорив с Худяковым, я направился к командующему. Прежде чем идти, на всякий случай спросил у Худякова, у себя ли Конец. Худяков как будто кивнул, но что-то показалось мне странным в его молчаливом ответе. Я решительно двинулся по коридору.

Постой, остановил меня Худяков. Я обернулся.

Застрелился Иван Копец...» (55).


Итоги большой работы, проведенной «чекистами» за неполных два месяца, потрясают. Арестованы:

— заместитель наркома обороны, бывший начальник Генштаба РККА (Мерецков);

— нарком вооружений (Ванников);

— нарком боеприпасов (Сергеев);

— трое бывших командующих ВВС Красной Армии (Локтионов, Смушкевич, Рычагов);

— начальник Главного управления ПВО СССР (Штерн);

— помощник главкома ВВС по авиации дальнего действия (Проскуров);

— начальник штаба ВВС РККА и его заместитель (Володин и Юсупов);

— командующий ВВС Дальневосточного фронта (Гусев);

— заместитель командующего ВВС Ленинградского ВО (Левин);

— начальник штаба Северо-Западного фронта (Кленов);

— командующий ВВС Северо-Западного фронта (Ионов);

— командующий и начальник штаба Западного фронта (Павлов и Климовских);

— командующий ВВС Западного фронта (Таюрский);

— командующий ВВС и начальник штаба ВВС Юго-Западного фронта (Птухин и Ласкин);

— командующий ВВС Московского ВО (Пумпур);

— помощник командующего ВВС Орловского ВО (Шахт);

— помощник командующего ВВС Приволжского ВО (Алексеев);

— начальник Военной академии командного и штурманского состава ВВС (Арженухин);

— начальник НИИ ВВС (Филин);

— начальник НИП авиационных вооружений (Шевченко).


Список, разумеется, далеко не полный. Он даже не включает в себя всех тех, кто был поименно назван выше. А ведь были еще десятки других командиров, инженеров, управленцев, которые были арестованы и убиты в рамках «дела авиаторов». А одновременно с ним раскручивалось грандиозное дело об «антисоветском заговоре» в Главном артиллерийском управлении РККА (были арестованы и расстреляны заместитель начальника управления генерал-майор Г.К. Савченко, его заместители, конструкторы артиллерийских систем).

Никто не знает почему, но Сталин помиловал двух обреченных: Ванникова и Мерецкова.

20 июля прямо из тюремной камеры на рабочее место вернули Ванникова. Председатель ГКО Сталин самолично написал бумагу такого содержания:

«ГКО удостоверяет, что товарищ Ванников Борис Львович был временно подвергнут аресту органами НКВД, как это выяснено теперь, по недоразумению, что т. Ванников считается в настоящее время полностью реабилитированньш. Т. Ванников Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР назначен заместителем наркома вооружения и по распоряжению ГКО должен немедленно приступить к работе в качестве заместителя наркома вооружения».

Чуть позже Ванникова назначили наркомом боеприпасов СССР. Он служил верой и правдой, и когда наступило время создать для товарища Сталина «боеприпас» небывалой разрушительной силы, то поручили это дело именно Ванникову — арестованному временно органами НКВД, как это выяснено теперь, «по недоразумению». Ванников с заданием справился, довел дело до испытания «боеприпаса» мощностью в 50 мегатонн и стал трижды Героем Соцтруда.

Мерецкова освободились начале сентября 1941 г. и сразу назначили представителем Ставки ВГК на Северо-Западном и Карельском фронтах, затем — командующим 7-й отдельной армией.

После пыток в подвалах НКГБ здоровье Мерецкова было сильно подорвано (говорят, заботливый Сталин даже позволял ему докладывать сидя), да и лавров выдающегося полководца Мерецков не снискал...

Всех остальных, кто выдержал и дожил до расстрела, расстреляли. Расстреляли в «четыре захода». 22 июля 1941 г., ровно через месяц после начала войны, расстреляли Павлова и его сослуживцев. 16 октября 1941 г. расстреляли остальных армейских генералов, арестованных в июле, в этой группе погиб и Черных. 28 октября, уже безо всякого приговора, после бегства аппарата НКВД из Москвы в Куйбышев, на окраине «запасной столицы» расстреляли Локтионова, Штерна, Арженухина, Рычагова, Смушкевича, Проскурова, Савченко, Володина.

Судьба самой большой группы арестованных была решена 29 января 1942 г. Сталин начертал на докладной записке наркома НКВД Берии: «Расстрелять всех поименованных в списке». 13 февраля 1942 г. Особое совещание НКВД СССР оформило постановление о казни. Молодых, тридцати- и сорокалетних генералов, записавшихся в партию большевиков-ленинцев в возрасте 18—20 лет, расстреляли 23 февраля 1942 года. В День Красной Армии.


Прошло много-много лет. В Куйбышеве на месте рас-стрельного участка НКВД разбили парк.

Детский парк имени Гагарина. В начале «перестройки» на месте будущего памятника героям-мученикам поставили памятный камень. Читали речи, пригласили родственников погибших.

Сейчас камень до половины в траве; правда, трава там родится хорошая, высокая и красивая.

С полевыми цветами.


Глава 20. НА РУБЕЖЕ


Разруха, как известно, начинается в головах. Сталин и его сообщники приложили огромные усилия к тому, чтобы создать максимально возможную разруху в головах и душах советских людей. Но об этих действиях власти советская историография предпочитала умалчивать, а морально-политические результаты этого многолетнего растления народа советские «историки» почему-то описывали словами: «монолитное единство советского общества... в обстановке небывалого патриотического подъема... как один человек, весь советский народ...» В то же время сталинский режим добился предельной мобилизации сырьевых, трудовых, интеллектуальных ресурсов страны, в результате чего Советский Союз произвел накануне и во время войны циклопические горы оружия всех сортов и видов.

Казалось бы, именно об этих достижениях и должны были трубить на всех углах партийные «историки-пропагандисты», но все было точно наоборот: выдумав иллюзорное «монолитное единство общества», они упорно отрицали реальные достижения товарища Сталина в создании самой большой по численности и вооруженности армии мира. Причина такого хронического «косоглазия» понятна — им же надо было как-то объяснять катастрофический разгром этой армии в начале войны с Германией...

В результате даже сейчас (эти строки пишутся в конце 2005 года) бывшие советские люди все еще живут в плену мифов о «многократном численном превосходстве противника», а любая публикация давно уже известных специалистам реальных цифр воспринимается (или даже анонсируется издательствами) как «сенсационная и скандальная». Никаких сенсаций не будет и в этой главе. Мы просто предлагаем читателю короткий обзор и систематизацию тех фактов и документов, что были рассекречены и введены в открытый научный оборот по меньшей мере десять лет назад (3, 4, 6, 9, 10, 11, 16, 23, 35, 61, 68).

Война разворачивается во времени и в пространстве. Это — такое тривиальное и скучное — обстоятельство открывает колоссальные возможности для бессовестной подтасовки фактов.

Что такое «численность авиации»? Что значит «количество боевых самолетов»? Численность в какой день? Или за какой период? Численность где: во всей стране? или во всей военной авиации? или в той группировке, что была развернута на конкретном ТВД? А что такое «боевые самолеты»? Это истребители и бомбардировщики в строевых частях? Или все (включая летные школы и испытательные полигоны) истребители и бомбардировщики? Или все самолеты, которые по ведомостям числятся на балансе ВВС? Или вообще все летающие объекты с опознавательными знаками (красной звездой или черным крестом) на крыльях?

Таким образом, любые оценки соотношения сил сторон должны начинаться с ясного определения терминов и методики подсчета. Мы будем руководствоваться тем, что самолеты не летают стаями, а военная авиация состоит не из самолетов, а из частей и соединений. Именно количество авиачастей, развернутых на ТВД, и определяет то, что мы будем называть «численность авиации». Количество «расходных материалов» (т. е. самолетов) также должно быть приведено, но только как дополнительная информация. Сразу же поясним ожидающему «подвоха» недоверчивому читателю, что такая методика приведет не к увеличению, а к значительному уменьшению оценки численности советской авиации (дело в том, что во многих наших истребительных полках накануне войны самолетов было раза в два больше, чем летчиков).

Расчеты осложняются тем, что части и соединения люфтваффе и советских ВВС имели разную структуру и численность (об удобстве будущих историков командиры не позаботились).

Основной тактической единицей советской авиации был авиационный полк. Перед войной по действующему штатному расписанию советский авиаполк состоял из пяти эскадрилий по 12 экипажей в каждой и командного звена, всего 62—64 экипажа. В советских ВВС формировались истребительные (ИАП), бомбардировочные (БАП), штурмовые (ШАП) и разведывательные (РАП) авиаполки. Иногда в названии бомбардировочных полков указывалось их функциональное назначение: дальнебомбардировочный (ДБАП), скоростной бомбардировочный (СБАП), ближнебомбардировочный (ББАП). Несколько полков (от 3 до 5) объединялись в авиадивизию: истребительную (ИАД), бомбардировочную (БАД), смешанную (САД). Штурмовые авиаполки входили в состав САДов. Разведывательные авиаполки, как правило, в состав авиадивизий не входили, подчиняясь прямо командованию фронтов (1—2 РАПа в составе авиации фронта/округа).

Основной тактической единицей люфтваффе была авиационная группа. В составе авиагруппы люфтваффе было только три эскадрильи («штаффеля») по 12 экипажей и штабное звено, всего 40 экипажей. Таким образом, по числу эскадрилий три советских авиполка равнялись пяти группам люфтваффе. Соединение люфтваффе, сходное с советской авиадивизией, называлось эскадрой. Как правило, в состав каждой эскадры входили только три авиагруппы. В военной литературе приняты следующие обозначения: JG (истребительная), KG (бомбардировочная), StG (штурмовая) эскадры. Части, оснащенные многоцелевыми двухмоторными истребителями-бомбардировщиками Ме-110, обозначались как ZG («разрушители») или SKG («скоростные бомбардировщики»). Если в советской авиации каждый полк имел свой «персональный» номер (например, 123-й ИАП, 40-й БАП), то в люфтваффе каждая группа обозначалась как составная часть своей эскадры. Например, II/KG-53 — это вторая группа 53-й бомбардировочной эскадры.

Несколько эскадр люфтваффе (от 4 до 6) сводились в авиационный корпус. Высшей организационной структурой люфтваффе был Воздушный флот, в составе которого, как правило, было два авиакорпуса. Перед началом войны в советской авиации корпусное звено существовало только в дальнебомбардировочной авиации (по две бомбардировочных дивизии в каждом из пяти ДБАКов). За три дня до начала военных действий, 19 июня 1941 года, было принято решение о развертывании трех авиационных истребительных корпусов ПВО (6-й в Москве, 7-й в Ленинграде и 8-й в Баку), причем дивизий в этих корпусах не должно было быть, а входящие в состав корпуса 10—12 истребительных полков подчинялись непосредственно командованию корпуса и зоны ПВО.

Стоит также отметить, что военная авиация гитлеровской Германии представляла собой единую централизованную структуру, причем в состав люфтваффе организационно входили не только все авиационные части, но и наземная территориальная ПВО (зенитная артиллерия, прожекторные части и пр.). Напротив, в Советском Союзе существовало, по сути дела, несколько разных «авиаций»: фронтовая авиация (части и соединения которой находились в оперативном подчинении командующих общевойсковыми армиями и фронтами), дальнебомбардировочная авиация, которая подчинялась непосредственно Главному командованию РККА, совершенно самостоятельная авиация Военно-морского флота. Начиналось формирование и авиации противовоздушной обороны.

В дальнейшем к категории «боевая авиация» будут отнесены только истребительные, бомбардировочные, штурмовые авиачасти (ИАПы, БАПы, ШАПы в советских ВВС; JG, KG, StG, ZG и SKG влюфтваффе). Соответственно, вся разведывательная, связная, транспортная, санитарная авиация выведены за рамки учета. Такая методика приведет — и это совершенно справедливо иоправданно — к снижению оценки численности авиации противника по сравнению с той, которая традиционно была принята в советской историографии: партийные «историки» легко и непринужденно валили в одну кучу 12-тонные «Юнкерсы» и легкомоторные самолеты и самолетики вспомогательной авиации (сделать тот же подлог применительно к советским ВВС они почему-то забывали). Этот трюк был особенно «эффективным» для раздувания численности хилой авиации союзников Германии (Словакии, Хорватии, Венгрии, Румынии...).

Еще одна проблема, возникающая при анализе состава советских ВВС, связана с наличием большого числа новых, формирующихся соединений. Если численность люфтваффе на протяжении ряда лет была примерно постоянной (так, с июля 1940 г. по январь 1942 г. не было сформировано ни одной новой группы дневных истребителей), то советские ВВС непрерывно и стремительно разрастались. За год до войны, 1 июня 1940 года, в авиационных силах СССР было 188 полков. 23 октября 1940 года нарком обороны Тимощенко доложил Сталину, а уже 5 ноября Политбюро утвердило программу дальнейшего усиления военной авиации: к 1 января 1941 года предстояло довести ее численность до 239 авиаполков (из них 96 истребительных) с 14 108 боевыми самолетами. 1 января год только начинается, в течение же 1941 года планировалось сформировать дополнительно еще 104 полка (в том числе 53 истребительных и 22 полка дальних истребителей сопровождения в составе ДБА) с тем, чтобы к концу года довести число боевых самолетов до 22 171 (при общем самолетном парке ВВС в 32 432 самолета) (1, стр. 352—357).

Бедный Черчилль! 1 сентября 1941 года он писал начальнику штаба Королевских ВВС: «Я был в восторге, узнав из последней сводки, что военно-воздушные силы метрополии насчитывают фактически сто эскадрилий истребительной авиации...» По меркам товарища Сталина такой мелочи хватает лишь на формирование 20 истребительных авиаполков...

До какого этапа дошла реализация столь грандиозных планов к 22 июня 1941 года? Точного ответа, видимо, не знает никто. Подписанная Ватутиным (начальник оперативного управления Генштаба РККА) 13 июня 1941 года «Справка о развертывании Вооруженных сил СССР на случай войны на Западе» сообщает о наличии «всего 218 боеспособных авиаполков, из них: ИАП97, БАП — 110, ШАП11». Но уже в следующем абзаце, где указано распределение этих сил по фронтам (именно этот термин — «фронт» — использован в тексте от 13 июня), суммирование приводит к числу 225 авиаполков. Знаменитые, действительно сенсационные и скандальные, «Соображения по плану стратегического развертывания» от мая 1941 года называют ту же цифру — 218 «имеющихся и боеспособных на сегодняшний день» авиаполков, но далее сообщают о 115 авиаполках, «на полную готовность которых можно рассчитывать к 1.1.42 г.». Авторы монографии «1941 год —уроки и выводы» утверждают, что к 1 июня 1941 года в строю было уже 266 авиаполков. В любом случае проблем с вооружением формируемых частей возникнуть не могло, так как при полной штатной численности авиаполка в 62—64 самолета для оснащения 333 авиаполков требовалось «всего лишь» 21 000 самолетов, в наличии по состоянию на 22 июня 1941 года уже было 20 000 боевых самолетов (в том числе 11 500 истребителей), а заводы продолжали упорно трудиться в три смены каждый день. Стоит отметить, что последние две цифры взяты из самого консервативного (в хорошем смысле этого слова) источника — статистического сборника «Гриф секретности снят», выпущенного в 1993 году научно-исторической службой Генштаба РФ.

Перейдем теперь к определению ТВД. Применительно к событиям первых дней советско-германской войны под театром военных действий следует понимать территорию четырех западных военных округов (Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского), или, в более привычных и понятных географических терминах, территорию Эстонии, Латвии, Литвы, Белоруссии, Правобережной Украины, Молдавии и Крыма. В дальнейшем с 25—29 июня 1941 года боевые действия распространились на территорию Финляндии, Карелии и Мурманской области.

В небе над этим ТВД фактически действовали:

— со стороны Германии: 1-й, 2-й, 4-й Воздушный флот люфтваффе и некоторые части 5-го Воздушного флота (Норвегии), румынская, финская и венгерская авиация;

— со стороны советской авиации: ВВС пяти военных округов (ЛенВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО), авиация Балтийского, Черноморского и Северного флотов, соединения дальней авиации (1-й ДБАК в районе Новгорода, 3-й ДБАК в районе Смоленска, 2-й ДБАК в районе Курска, 4-й ДБАК в районе Запорожья и Отдельная 18-я ДБАД в районе Киева).

Состав группировки советской авиации представлен в таблице 17. Для того чтобы дальнейшее сравнение с группировкой авиации противника было адекватным, вся группировка разделена на «северную» (Прибалтика и Карелия), «центральную» (Белоруссия) и «южную» (Украина, Молдавия, Крым) части — в соответствии с разделением сил вторжения на группы армий «Север», «Центр», «Юг».


Таблица 17


Страницы


[ 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 ]

предыдущая                     целиком                     следующая

Истребители Бомбардировщики


полки экипажи полки экипажи
ВВС ЛенВО
ВВС ПрибВО
1-й ДБАК
всего:
9
8

17
512
384

896
7
7
4
18